Дэвид Маркейзи
фото: Бенедикт Эванс
Vulture
перевод: Ольга Пикулина
Читать часть 1: СЕАНС СВЯЗИ: MIKE D. PT.1
Когда творческий путь Beastie Boys трагически прервался в 2012 году после смерти Адама MCA Яука, перед осиротившими Адамом Хоровитцом и Майклом Даймондом (известными миру как Ad-Rock и Mike D) встала нехилая задачка: начать жизнь с нуля.
V: – Давай поболтаем о Нью-Йорке. Ты жил по большей части в Лос-Анджелесе в последнее время, но я всегда буду думать о Beastie Boys как о собирательном образе нью-йоркцев. Ты все еще чувствуешь связь с городом?
Mike D:– Ну, моя мама живет на Верхнем Уэст-Сайде, где она всегда и жила. Мы часто говорим об этом с моими друзьями: прикол в том, что мы росли совершенно самостоятельными здесь, в Нью-Йорке, в 70-80-х годах. А сейчас дети постоянно подключены к своим родителям посредством мобильных телефонов, хотя город куда как безопаснее. Сегодняшний Нью-Йорк бесконечно не похож на тот, в котором я вырос. Для нас он был намного более грозным во всех смыслах. Ты не мог обзавестись автомагнитолой, потому что у тебя бы ее просто-напросто сперли. Обычная поездка в метро щекотала нервы сразу на нескольких уровнях. Город чувствовал себя гораздо более беззащитным. И все же семьи, которые остались здесь вместо того, чтобы перебраться в пригород, были вынуждены с этим сосуществовать и позволить своим детям исследовать. Как личности и как банда мы не смогли бы стать тем, чем стали, без этой свободы и незащищенности.
V: – С учетом того, как свобода и незащищенность важны были для того, чтобы вы стали самими собой, тебя беспокоит, что твои дети лишены подобного опыта? Они растут в радикально другой обстановке, чем вы.
Mike D: – Естественно, проблемы есть. Обычные проблемы подросткового возраста. Я постоянно напоминаю себе, как много злости я мог испытывать в 15 лет по самому ничтожному поводу. Я замечал за собой, что интересуюсь тем, что слушают мои дети, на разных этапах развития их музыкального вкуса: от коммерческого рэпа наподобие Кани и Дрэйка до хард-кора, на котором я вырос, типа Black Flag и Bad Brains. Затем мы плавно перешли к Slayer, Black Sabbath, Led Zeppelin – традиционной тестостероновой классике.
V: – Что именно тебе было интересно в этих этапах?
Mike D: – Я все время задавался вопросом: почему эта музыка не была полностью вытеснена? Я был озадачен: неужели мои дети не слушают ничего такого, что я не смог бы принять? И когда они все же с подобным столкнулись, я подумал: ну, наконец-то!
V: – А что это было?
Mike D: – Когда они стали слушать $uicideboy$, я подумал: «Вот он, момент истины. Они действительно слишком громкие, я не могу слушать, не хочу иметь к этому никакого отношения. Я в точности знаю, почему это считается круто и четко вижу музыку, из которой все скомбинировано, но не желаю в этом участвовать, мне и без того классно».
…Что-то невероятно важное утрачено. Мне очень грустно, если честно. Знаешь, я надеюсь, что где-то в Нью-Йорке все еще происходит потрясающе крутая хрень – что-то, наподобие того, что творилось в Бушвике лет пять назад. Но где бы все ни происходило, я не в курсе.
V: – В 80-х годах был период, когда у Beastie Boys была репутация группы, с которой у родителей могут возникнуть проблемы. Есть ли для твоих детей какой-либо смысл в том, что вы тогда провозглашали?
Mike D: – Это сложный вопрос. Очевидно, что они знают, кто я, но кто именно: просто абстрактный музыкант или персонаж из Beastie Boys – им по барабану. Думаю единственное, что их связывает с творчеством группы, – кто-то из их друзей слушал наши записи. Вот если бы они задались вопросом: «Зачем бы папе было все это делать?», то тогда они стали бы слушать нашу музыку беспрестанно. А просто так, вообще, слушать мою музыку было бы для них не очень весело.
Графити в районе Бушвика, Брулин, Нью-Йорк
V: – Нет, я спрашиваю о воспитании вообще. Я пытаюсь выяснить, предполагаешь ли ты, что твои сыновья пропускают что-то формообразующее, будучи воспитываемы совершенно иначе, чем ты? И не только в музыкальном, а в более широком смысле.
Mike D: – Что-то невероятно важное утрачено. Мне очень грустно, если честно. Знаешь, я надеюсь, что где-то здесь все еще происходит потрясающе крутая хрень – что-то, наподобие того, что творилось в Бушвике лет пять назад (один из районов Бруклина, знаменитый недавним бумом стрит-арта и фестивалей современного искусства – прим. перев.). Но где бы все ни происходило, я не в курсе. Нью-Йорк так б…ки дорог, и так долго его культура развивалась в своем собственном своенравном и самобытном ключе. Большая часть ее исчезла сейчас. Ты не можешь иметь здесь студию – слишком накладно. И эта дороговизна вытесняет культуру. Я все еще чувствую присущую Нью-Йорку комфортабельность – продолжаю наслаждаться им – но в данный момент своей жизни я кочевник. Недавно мы прожили четыре месяца на Бали с моими парнями.
Читать продолжение: СЕАНС СВЯЗИ: MIKE D. PT.2